ФИЛОСОФИЯ И ТЕОРИЯ
ИСТОРИИ Книга первая. ПРОЛЕГОМЕНЫ
Москва 2002
В предыдущих разделах настоящей работы обосновывался тезис о первостепенной значимости теоретической истории для дальнейшего развития философии истории, социальных и исторических наук. При этом кардинальным вопросом оставалась сама реальность теоретической истории как науки — наличие некоей критической массы сильных работ с значимыми убедительными результатами. Данный раздел является ответом на этот законный вопрос, поскольку представляет несколько работ и исследовательских программ, показывающих достигнутый за последние десятилетия уровень развития теоретической истории.
Изложение хода рассуждений каждого автора и основных результатов будет сопровождаться комментариями, направленными прежде всего на выявление логической и методологической схемы исследования, поскольку следующие разделы будут посвящены детальному обсуждению методологии и методов теоретической истории.
Материал расположен в целом согласно хронологической последовательности предметов обсуждаемых исследований, а также с учетом ориентации "от локального к целому". Таким образом, будет намечен пунктир точечных, сравнительных и охватывающих теоретико-исторических исследований, пронизывающий всю толщу Всемирной истории. Мы начнем с анализа взаимодействия факторов развития общества и политогенеза в догосударственных ("примитивных") обществах (работа А.В.Коротаева). Эту тему продолжит изложение теории происхождения государства и политической эволюции, истории соответствующей исследовательской программы (Р.Карнейро). Далее обратимся к сравнительному исследованию социальных революций как распадов государства (Т.Скочпол). Содержательно связанной с этой теорией является геополитическая теория, объясняющая циклы расширения - сокращения военно-политической мощи держав, закономерности распада больших империй, от доиндустриальных аграрных империй до распада Варшавского блока и СССР как Советской империи (Р.Коллинз). В свою очередь, с этими пространственными паттернами политической географии связан подход "концептуального картирования", примененный для объяснения социокультурного и политико-экономического разнообразия, закрепленного в современной карте Европы (С.Роккан). Наконец, коротко обрисован охватывающий подход объяснения специфики взаимодействия Европы с разными мировыми регионами, т.е. фактически предметом теоретической истории здесь является уже глобальная современность (Э.Вульф, Ф.Бродель, И.Валлерстайн).
Буквенные сокращения переменных, логические схемы и таблицы являются, как правило, результатом реконструкции, если специально не оговорено обратное, поэтому ответственность за возможные ошибки в них лежит на авторе этих строк, а не на авторах реконструируемых исследований.
4.1.0. Работа А.В.Коротаева представляет и содержательный, и методический интерес. В содержательном плане проведена убедительная критика казавшихся незыблемыми постулатов (усиленных авторитетом Маркса и Энгельса) о причинах происхождения классов и государства, причем критика не голословная, а подкрепленная грамотным обобщением большого эмпирического материала. Представлены и эмпирически подкреплены альтернативные гипотезы объяснения. В методическом плане особый интерес представляет искусная работа с порядковыми шкалами - наиболее перспективным типом шкал для теоретической истории (Розов, 1995).
4.1.1. Взаимосвязь переменных. Вначале А.В.Коротаев рассмат-ривает связи между традиционными понятиями-переменными:
· уровень развития земледелия (РЗ);
· производительность труда (ПТ);
· производство/не производство прибавочного продукта (ПП);
· уровень социальной стратификации (СС);
· уровень государственного развития или политической централизации (ГР).
Ставится задача проверки общепринятой в отечественной и широко распространенной за рубежом "автоматической" (термин Р.Карнейро, см. 4.2.1) концепции, состоящей в том, что развитие земледелия (рост РЗ) вело к повышению производительности труда (рост ПТ), что приводило к получению прибавочного продукта (ПП), которое, в свою очередь, обусловило появление классов (рост СС) и последующее развитие государственности (рост РГ).
Итак,
предстоит опровергнуть концепцию, логика которой может быть выражена такой
формулой: РЗ ®
ПТ ®
ПП ®
СС ®
РГ. Под сомнение ставится связь ПТ ® ПП. Если бы было верно, что рост ПТ необходим и
достаточен для роста ПП, то в случаях высокой производительности труда всегда
производился бы прибавочный продукт, а в случае низкой не производился бы.
Факты же говорят в точности об обратной картине: ранние земледельцы тропической
Африки имели прекрасные возможности для производства прибавочного продукта, но
не делали этого; китайские крестьяне, чья производительность труда (вследствие
неблагоприятных экологических условий) была существенно ниже, регулярно
производили прибавочный продукт. Причем этот пример вовсе не единственный, он
находит множественные и разнообразные подтверждения, общий смысл которых таков:
во всех случаях, когда ранние земледельцы и охотники-собиратели имеют высокую
производительность труда, они сами никогда не пользуются этим для получения
прибавочного продукта, а просто имеют меньшую продолжительность рабочего дня
[Коротаев, 1991. С. 142, 143,
Clark and Haswell, 1966. P. 81 - 83; Carneiro, 1970, etc., ср. 4.2.1.1].
Когда же люди начинают производить прибавочный продукт? Это происходит всегда при наличии дополнительных внешних социальных условий: либо их принуждают к этому, либо они сами заинтересованы делать это для обмена этого продукта на блага, которые не могут произвести сами [Carneiro, 1970. P. 734]. Опять же, известны неединичные случаи, когда производство прибавочного продукта по принуждению или ради обмена, к примеру, когда охотников-собирателей государство обкладывало данью, вовсе не приводило к классовому расслоению сообщества [Долгих; 1960; Коротаев, 1991. С. 138]. Таким образом, хоть и не опровергается, но ставится под сомнение связь ПП ® СС, т.е. "автоматическая" социальная стратификация и классообразование в результате производства прибавочного продукта. Более того, напрашивается предположение об обратной причинной связи - влиянии социальных факторов (к примеру, развития государственности) на производство прибавочного продукта.
Сомнительна также связь РЗ ® ПТ в долговременной перспек-тиве, поскольку при развитии земледелия осваиваются все более и более неудобные, менее плодородные почвы, при обработке которых даже усовершенствованными методами (плуг, тягловый скот, ирригация, "пар", удобрения) производительность труда иногда не растет, а падает.
И имеются все
основания утверждать, что по крайней мере в некоторых классовых обществах с
развитым земледелием производительность труда в сельском хозяйстве была заметно
ниже, чем у многих доклассовых ранних земледельцев [Коротаев, 1991, с. 143].
Есть ли сама связь между развитием земледелия, классообразованием и политогенезом? Иными словами, как соотносятся шкалы РЗ, СС и РГ? Комбинации значений по этим шкалам встре-чаются самые разные. В ситуации такого рода Коротаев использует атлас Дж. Мердока систематизированным описанием 186 ранних обществ как базу данных и строит таблицы частоты встречаемости обществ с разными комбинациями значений по данным шкалам [Murdock, 1981].
4.1.2. Использование шкал порядка. Ясно, что точные численные значения по этим переменным либо в принципе невозможны (РЭ, ТХ, СС, ГР), либо практически недоступны (РД, РО, ПН), поэтому Коротаев широко использует шкалы порядка. Некоторые шкалы берутся из источников, некоторые составляются заново. Теперь посмотрим, как прошкалированы указанные выше 7 переменных, исследуемых в работе Коротаева. Приведем в качестве примера первую таблицу Коротаева.
Таблица 1
Типы хозяйства и уровень классовой стратификации
|
|
А |
Б |
В |
Итого |
|
0 |
39 |
6 |
6 |
51 |
|
1 |
18 |
21 |
14 |
53 |
|
2 |
5 |
11 |
14 |
30 |
|
3 |
0 |
2 |
29 |
25 |
|
Итого |
62 |
40 |
57 |
159 |
Названия строк в таблице означают уровень классовой стратификации (от 0 - низшего до 3 – высшего), а названия столбцов - уровни развития земледелия (от А - присвающего хозяйства до В - высокоразвитого интенсивного земледелия). В ячейках таблицы проставлено количество обществ с признаками, подпадающими под определения соответствующих ступеней выбранных для таблицы шкал порядка. Совершенно очевидна "диагональ" от верхнего левого к нижнему правому углу таблицы. Однако Коротаев использует точные статистические методы, а именно подсчитывает коэффициент квадратичной сопряженности (74,7), коэффициент Чупрова (0,43) и коэффициент Крамера (0,48). Связь признается явносущественной. Такая же таблица строится для выявления связи РЗ И РГ, причем связь оказывается еще более сильной (соответственно 82,6, 0,52 и 0,52). Итак, связи РЗ - СС и РЗ - РГ убедительно подтверждены. Однако общепринятая логическая цепочка объяснения частью опровергнута, частью подвержена серьезному, основанному на фактических данных, сомнению. Переменные "производительность труда" ПТ и "производство прибавочного продукта" ПП не то чтобы не значимы, но явно не служат главным промежуточным звеном в причинной связи от "развития земледелия" РЗ к "социальной стратификации" СС и "развитию государственности" РГ. Кроме того, сама направленность причинной связи может быть обратной, например от развития государственности к большей интенсификации хозяйства и соответствующему принуждению производить прибавочный продукт, пусть даже при низкой производительности труда.
4.1.3. Проверка гипотез с помощью таблиц. После выполнения критической задачи ("подготовки теоретического поля") Коротаев приступает к выдвижению и проверке собственных гипотез. В ходе этой работы он построил и обсчитал 30 таблиц, в принципе схожих с табл.1, причем в некоторых весьма сложных таблицах используются не две, а три шкалы [Коротаев, 1991, табл. XVII-XIX, XXI, XXII-XXVIII]. Не имея возможности в деталях воспроизводить все рассуждения, отсылая интересующихся читателей к этой образцовой теоретико-исторической работе, отметим важнейшие логические и методические ходы.
Были заявлены альтернативные связующие переменные:
· общая среднегодовая продолжительность рабочего дня (ОРД);
· среднегодовая продолжительность рабочего дня земледельцев "в поле" (РДП);
· размер общины (РО);
· плотность населения (ПН);
· уровень развития техники хранения продуктов питания (ТХ);
· средства коммуникации (СК);
· неравномерность хозяйственно-экологических условий, то есть наличие-отсутствие перепадов производства продовольствия по годам и сезонам (НУ).
В то время как производительность труда (ПП) при развитии земледелия (РЗ) практически не росла или даже падала, четыре других показателя - РДП, ПН, РО и ТХ существенно росли, особенно плотность населения ПН росла радикально [Коротаев, 1991, с. 147]. Указано также на значимость средств коммуникации (СК), причем обоснование проводится через демонстрацию (опять через таблицу) того факта, что при существенно меньшей плотности населения уровни социальной стратификации и развития государственности у экстенсивных скотоводов (кочевников) близок к уровню тех же параметров земледельцев, что интерпретируется как эффект "сближения" через развитые средства коммуникации - верховую езду кочевников в условиях открытой степи [Там же, с. 157]. Подтверждена связь указанных выше переменных с ростом социальной стратификации (СС) и развитием государственности (РГ).
Каждая связь здесь обоснована через таблицы, подобные табл.1 [Там же, с. 148-155], а в целом по методу сопутствующих изменений следует признать причинную связь между РДП, ПН, РО, ТХ и СК, с одной стороны, и СС, РГ, с другой, притом что направленность этой связи пока не известна, хотя напрашивается гипотеза о мегатенденции как замкнутом устойчивом комплексе положительной обратной связи между тенденциями [Розов, 1992. Гл. 3-4].
4.1.4. Пример анализа фактора: наличие технологий хранения. В качестве частного примера возьмем изучение фактора технологий хранения (ТХ). На основе тонкого анализа таблиц Коротаев делает вывод об относительной автономности фактора ТХ, который зависит больше от хозяйственно-экологических условий - неравномерности производства продовольствия по сезонам и годам (переменная НУ). На ранних ступенях развития общества уровень ТХ не особенно значим, потом становится весьма важным: чем более развита техника хранения, тем на более высокие ступени по стратификации и государственности способно подняться общество. Выясняется, что без техники хранения запасов практически нет обществ с выраженными классами и государством, с размерами общины более 400 чел. Иногда количественный анализ дополняется качественным, например при рассмотрении таблицы соотношения ТХ-РЗ-СС выяснилось, что аномально большое число обществ с высокой классовой стратификацией и отсутствием техники хранения состоит в большинстве из скотоводческих обществ, но скот уже является запасом продовольствия, то есть аномалия оказывается добавочным подтверждением тезиса [Там же, с. 170]. Наконец, на поздних стадиях социального и государственного развития фактор ТХ вновь теряет значение, поскольку к этому времени уже практически все общества обладают этими технологиями. Содержательный анализ количественных характеристик таблиц трудно поддается логической реконструкции, поэтому для детального знакомства с таким подходом отсылем читателя к статье Коротаева.
4.1.5. Итоги исследования. В содержательном плане выводы Коротаева вполне убедительны и позволяют по-новому взглянуть на истоки человеческой истории, устранить или по меньшей мере подвергнуть сомнениям устоявшиеся догмы. Вместе с этим остается неясность относительно главного источника динамики исторического развития в эту эпоху. В следующем разделе эта неясность будет устранена, поскольку на этот вопрос сильнейшим ответом является теория стесненности Роберта Карнейро. Результаты Коротаева полностью укладываются в модель классических работ Карнейро, служат детализацией и эмпирическим подтверждением некоторых моментов этой модели, связанных с отношениями между плотностью населения, принуждением к труду, источниками развития инфраструктуры (технологий хранения, средств коммуникации и т.д.). В то же время по каким-то причинам Коротаев оставляет без внимания главное ядро теории Карнейро - стесненность и войны [см. 4.2.6]. Скорее всего, атлас Мердока не дает достаточных данных для эмпирического анализа соответствующих переменных.
В методическом плане наибольший интерес представляет метод работы с порядковыми шкалами. Статистическая корреляция становится возможной лишь при большом N (количестве случаев доаграрных и раннеаграрных обществ). Таких "подарков" для теоретической истории, как фундаментальный компендиум Мердока, крайне мало. Поэтому вряд ли стоит рассчитывать на статистику как на главное средство анализа. Теоретическая история, как правило, имеет дело с небольшим количеством случаев, поэтому логический анализ представляется более перспективным, чем статистический. С другой стороны, становится очевидно, что запросы теоретической истории (в широком смысле) рано или поздно должны стать одним из главных оснований для построения концептуального каркаса антропологических и прочих баз данных (справочников и т.д.), касающихся прошлого и настоящего человеческих обществ.
Работа Коротаева показывает, что даже при таком внушительном объеме имеющихся данных, удачно определенных и прошкалированных переменных, умелом построении и тонком анализе таблиц, все равно для ответа на центральные вопросы не хватает качественного детального, в данном случае антропологического, анализа единичных случаев. Это приводит нас к главному моменту напряженности - соотношению между качественным анализом случаев и формальным (логическим или количественным) анализом взаимодействия переменных в теории истории. На наш взгляд, именно налаживание прочной логической и методической связи между этими, казалось бы, диаметрально противоположными исследовательскими подходами и установками, является главной и наиболее перспективной точкой роста теоретической истории. Подтверждением этого тезиса является славная история появления теории Роберта Карнейро о происхождении государства и становления соответствующей исследовательской программы.
· К началу раздела Следующий раздел
Другие публикации Оглавление книги