Другие публикации

МОДЕЛЬ ПРАВОВОЙ ЛОВУШКИ И

КОРРЕКЦИЯ ОППОЗИЦИОННОЙ ПОВЕСТКИ ДНЯ

 

д.филос.н. проф.Н.С.Розов

 

Размышляя над публикациями Дм.Фурмана о «плохих» и «хороших» сценариях для современной России, сопоставив их с выводами своей последней книги, я составил краткую упрощенную повестку дня из пяти шагов для либерально и демократически ориентированной оппозиции. Этот текст так и остался неопубликованным[1], поэтому даю основное содержание повестки дня:

Первый шагпрофилактика неправового государственного насилия против личности и собственности: чтобы не разгоняли и не «винтили» мирных демонстрантов, чтобы владельцы фирм не боялись прихода «маски-шоу», и «предложений, от которых нельзя отказаться», чтобы прокуратура, следственные органы и суды не использовались для захвата бизнеса, властного передела собственности, чтобы бизнесмены не боялись поддерживать любые партии, движения, газеты, Интернет-издания, действующие в рамках Конституции и права и т.д. Надежная защищенность от страха перед репрессиями — вот что активизирует общественную и политическую активность.

Второй шаг — активизация малых инициативных групп, сообществ, в дальнейшем — сетей, связывающих группы из разных регионов, широких общественных движений, направленных на решение насущных проблем в отношениях граждан с государством, защиты конституционных прав, неприятие коррупции, нахождение институциональных решений (справки, лицензии, налоговые проверки, служба в армии, «крышевание», организация независимых профсоюзов и право на забастовки, защита прав работников, «мигалки» на дорогах, законы и решения, ущемляющие права, повсеместная возможность мирных собраний – «гайд-парков» и т.п.).[2] «В борьбе обретешь ты право свое» - говорилось сто лет назад в России. Теперь актуальна формула более прозаическая, но и более конструктивная: только в мирной борьбе за свои интересы и права граждане обретают субъектность и ответственность за происходящее в стране.

Третий шагвывод судов из-под зависимости от центральной и местных исполнительных властей, установление порядка «самоочищения» судейского корпуса от тех, кто неоднократно выносит несправедливые приговоры, введение и расширение практики судебных процессов по искам работников и профсоюзов к руководителям и владельцам предприятий, по искам граждан и юридических лиц против органов государственного управления, в том числе, и по поводам незаконных отказов в регистрации кандидатов и партий, фальсификации при подсчете голосов на выборах и т.д. При любых реформах возникает множество разногласий и конфликтов. Твердую опору для продвижения даст только действующая система независимого и справедливого суда.

Четвертый шаг обеспечение местного самоуправления через радикальное перенаправление налоговых потоков от центра на места, общественную поддержку, повышение роли выборных руководителей и региональных, городских законодательных собраний с мерами повышения заинтересованности местных властей в развитии бизнеса и конкуренции на вверенных территориях. Перенаправление гражданской активности и потенциала солидарности (шаг 2) с опорой на справедливые суды (шаг 3) на обеспечение справедливости выборов на местном уровне, последующее заинтересованное участие в местных реформах, направленных на  защиту интересов граждан и подъем местного бизнеса.

Пятый шаг — образование новых партий, уже не только и не столько инициативами из Москвы, а на основе широких сетевых связей местных движений и групп, отражающих спектр основных интересов, сил и идей. Широкая общественная кампания за честные выборы и на местном и на центральном уровнях. В состязании партийных программ и лидеров фокусировка общественного внимания не на популистских лозунгах, а на предложение  реализуемых путей выполнения все тех же выше обозначенных общенациональных целей: устойчивого подъема в стране современной конкурентной экономики, роста эффективности государственных институтов, кардинального улучшения качества и ответственности чиновничества, законодателей, судей и правителей.  Обсуждение альтернативных путей к этим целям, разъяснение обществу преимуществ парламентского принципа формирования правительства (за негодную работу последнего выигравшая партия расплачивается проигрышем на следующих выборах).

 

Хороша или плоха эта повестка? Можно ли проверить качество пудинга, не съедая его? Есть крайне ресурсоемкий эмпирический путь — серия социологических и политологических исследований относительно готовности граждан к самоорганизации, защите своих прав, интересов в разных регионах страны, относительно качества судов и судей, их готовности к самореформированию и т.п. Таких исследовательских ресурсов у автора этих строк нет, поэтому приходится идти более легким путем: сопоставить повестку дня с какой-то чужой моделью установившего режима, которая: а) объясняет многие явления, б) объясняет устойчивость режима, отсутствие сил, стремящихся и способных этот режим менять.

На 6-х Ходорковских Чтениях (Москва 06.07.2010) Кирилл Рогов представил остроумную модель функционирования современного российского государства и общества как «институциональную ловушку», которую назвал «системой мягких правовых ограничений»[3].

Согласно К.Рогову писаные правила создаются таким образом и, главным образом,  для того, чтобы их было можно и выгодно нарушать. «Выполнение таких правил – чистая издержка, а нарушение правил дает конкурентные преимущества». Поэтому происходит постоянный торг индивидуальных прав по нарушению правил. Государство предстает как «магазин», в котором «продаются» такие права. Государственные институты не следят за соблюдением правил, но карают за их несанкционированное нарушение, соответственно, мотивируя остальных на торг в отношении их прав на нарушение правил.

Должно существовать большинство, уверенное в повсеместности нарушения правил. Ценностные преимущества тех, кто соблюдает правила, существенно понижаются, а маргинальность таких людей получает идеологическое обоснование. Разговоры о повсеместности коррупции работают не на подрыв этой системы, а на пропаганду системы нарушения правил.

Правила нарушения правил изменчивы. Нельзя приобрести длительный иммунитет. Каждый субъект должен постоянно взаимодействовать с системой, проверяя, правильно ли он нарушает правила. Поэтому главная роль принадлежит политикам — тем, кто устанавливает новые правила нарушения правил, тем самым контролирует и просителей о правах на нарушение (граждан, бизнес), и чиновников, кто эти права предоставляет. В этом смысле «борьба с коррупцией»  — необходимый элемент системы, поскольку в этом процессе политики утверждают свою власть и исключительное право менять правила нарушения правил, показательно наказывать за нелояльность к себе и режиму.

Институциональный контекст в модели К.Рогова следует дополнить еще одним важным компонентом. Кроме писаных формальных правил, в каждом из трех ярусов (политики, чиновники и просители, т.е. население и бизнес) действуют свои, неформальные, зато относительно устойчивые и весьма почитаемые корпоративные (а в ярусе государственной бюрократии — коррупционные) правила. Например, в семьях — это взаимовыручка, правила «не подводить» близких, в коррупционных сообществах — кто с кем и в каких объемах «делится», среди политиков — кто имеет какие полномочия в каких сферах правил и доходов от их нарушений.

Если первые — фор-правила — выгодно и следует нарушать (только надо «купить права» для этого), то вторые — кор-правила — нарушать нельзя, иначе рискуешь быть выброшенным «из обоймы». Общая направленность меняющихся фор-правил — обеспечение контроля над подчиненными структурами и населением, создание для них таких условий, при которых они считают за благо подчиняться и платить. Общая направленность постоянных кор-правил — сохранение групповой (корпоративной) солидарности, обеспечение группового контроля над индивидуальными членами сообщества (политической «команды», семьи, коррупционной сети,), сохранение и достижение преимущественных прав на изменение фор-правил (политики), на нарушение фор-правил (бизнес и население), на «продажу прав» этого нарушения (чиновники).

Модель К.Рогова довольно многое объясняет: постоянно меняющиеся, крайне сложные, затратные в исполнении законы и инструкции, широкое распространение «избирательного правосудия», общеизвестную специфическую направленность активности контрольных органов, возобновляющиеся волны «борьбы с коррупцией», которые не ведут к ее снижению и т.п.

Главное же достоинство модели состоит в обосновании качества «институциональной ловушки»: каждый субъект в такой системе в большей мере заинтересован в личной выгоде, которая состоит в завоевывании бо́льших прав по нарушению правил, либо бо́льших полномочий по установлению самих правил и «правил нарушения правил». Любые попытки создать движение за разумные правила, составленные для того, чтобы они выполнялись на благо общества, предстают как наивное и абсолютно безнадежное (а то и лично опасное) донкихотство.

Действительно, «все знают», что в депутаты идут только для личной выгоды, а все законы депутаты с начальством сочиняют «под себя»: это каким же надо быть идиотом, чтобы всерьез пытаться продвинуть какого-то «честного человека» в местное заксобрание или Госдуму с надеждой на то, что это поспособствует принятию каких-то мифических «хороших и разумных» законов! Хуже того, такое поведение ставит под удар семью, коллег по работе, руководителей, всю организацию: «тебе что, больше всех надо?!»

Система наличных кор-правил — могучий заслон для любых поползновений усовершенствовать систему принятия и выполнения фор-правил, а, соответственно, и весь режим, основанный на выгодах от их нарушения.

Если кому-то кажется, что в реальности не так уж все плохо, то для принятой логики тестирования излишне «черный» характер получившейся модели — это только плюс. Повестка дня, проверенная и скоррективанная на жесткой модели, должна стать более жизнеспособной. А в более «светлой» реальности все равно непредвиденных трудностей будет хватать с излишком.

Моя добавка — различение фор-правил и кор-правил — существенно усиливает эффект «ловушки», потому что чуть ли не главным, хоть и негласным, часто неосознаваемым компонентом системы кор-правил является запрет на «раскачивание лодки», на покушение на саму систему, на любое «дурацкое донкихотство» — «борьбу за правду».

Кроме того, добавленное различение позволяет сформулировать главную направленность выхода из ловушки: такое изменение кор-правил, соответствующих институциональных структур и практик, основным содержанием которых должно стать уже не солидарность в получении выгод от манипулирования фор-правилами (нарушение, продажа прав на нарушение, изменение правил нарушения), а солидарность в достижении успеха благодаря честной конкуренции при разумных, стабильных, преследующих общественное благо и выполняемых большинством фор-правилах. Иными словами, при «ловушке мягких правовых ограничений» кор-правила диктуют призрение и цинизм в отношении фор-правил, которые можно и выгодно нарушать, выход же из «ловушки» состоит в том, что новые кор-правила начинают диктовать спрос на разумные фор-правила, которые теперь уже выгодно уважать и выполнять.

Теперь, вооружившись конструкцией «мягких правовых ограничений», дополненной различением фор-правил и кор-правил, рассмотрим представленные выше пять шагов с максимальной придирчивостью. На каждом шаге будем задаваться такими вопросами:

·         какой смысл имеет этот шаг в рамках модели «мягких правовых ограничений»?

·         что он дает для выхода из «институциональной ловушки»? чем его следует дополнить?

·         насколько оправдана его очередность?

·         какие главные препятствия ожидаются на этом шаге согласно модели?

·         при каких условиях, кто и каким образом сможет все-таки этот шаг совершить в предположении, что модель верна?

Первый шагпрофилактика неправового государственного насилия против личности и собственности. В отличие от 1990-х гг. «наезды» на лица и на фирмы теперь совершаются по большей части не криминальными группировками, а «правоохранительными структурами», причем, нередко, или даже в большинстве случаев, на основе закона (пусть специфически или избирательно трактуемого), т.е. системы фор-правил.

Обычно такие действия имеют смысл санкций за нелояльность режиму и воплощающим его лидерам-политикам общенационального или регионального масштаба, за опасное нарушение кор-правил и/или за неразрешенное нарушение фор-правил (в рамках «борьбы с коррупцией»). Общий смысл первого шага — профилактики неправового насилия — состоит в избавлении граждан и бизнеса от страха подвергнуться репрессиям в ответ на участие в протестных действиях и оппозиционных движениях. Модельный же смысл таков: отвергается право политиков и чиновников по своему произволу карать санкциями (репрессировать) кого бы то ни было за нелояльность, прикрываясь фор-правилами, нарушения которых со стороны многих других не замечаются или прощаются.

Первый шаг, будучи осуществлен, дает очень много для выхода из институциональной ловушки. Избавление от страха репрессий сдвигает общую направленность поведения и кор-правил самых разнообразных сообществ от лояльности власти, стремлений добыть преференции (права на нарушение фор-правил) к другим мотивам, например, выигрышу в конкуренции благодаря организационному и технологическому развитию, снижению издержек. Однако, честная конкуренция всегда требует справедливых и разумных фор-правил — только теперь появляется смысл и стимул за них бороться.

На своем ли месте первый шаг? Пожалуй, да. При сохранении страха перед репрессиями вряд ли возможна консолидация сил ради еще каких-то политических шагов.

Видны и основные ожидаемые препятствия:

·         власть будет апеллировать к «диктатуре закона» — фор-правилу, за нарушение  которого именно в данном случае последовала жесткая санкция;

·         согласно кор-правилам круговой поруки, будет всячески сохраняться анонимность принимающих решения и исполнителей санкции; вывод их из-под персональной ответственности;

·         согласно кор-правилам защиты бесконтрольного права власти на насилие, будут вестись акции запугивания или насилия по отношению ко всем, кто посмел поставить такое право под вопрос (к журналистам, редакциям СМИ, правозащитникам и проч.).

Атрибут «неправовой» означает, что такие действия государственных органов противоречат духу и букве Конституции РФ, некоему идеалу Права (Справедливости, Правды), или воображаемой системе «хороших» фор-правил, соответствующих Конституции и правовому идеалу. Только стоя на этой платформе, можно протестовать против неправового государственного насилия, подвергать развернутой критике нынешнюю «плохую» систему правил, созданную не для повсеместного выполнения, а для контроля над населением и бизнесом. Однако, такую платформу еще нужно создать в интеллектуальном и вербальном плане, сделать достоянием общественности. Соответствующую работу можно назвать дополнительным «0-м шагом», а лучше — концептуально-правовой подготовкой к 1-му шагу.

Что же это за субъект (социальная сила), который способен бороться против неправового государственного насилия, противопоставляя воображаемые будущие «хорошие» фор-правила нынешним реальным «плохим», выявляя и бичуя публичной критикой конкретных лиц — агентов этого насилия, не боясь ответных жестоких действий? Уже много лет только ленивый не говорит, что такого субъекта на российской земле нет. Спорить с этим тезисом не будем, а только поставим вопрос: из каких групп этот субъект смог бы сформироваться?

 Стержень очевиден: правозащитники, адвокаты и оппозиционные журналисты, о возможности, сами достаточно защищенные от ответных репрессий. Перспективные группы — те, которые уже потерпели от репрессий, но предпочли не уезжать за границу, а оставаться и бороться за свои и чужие права на родине; те, которые находятся в конфликте с местной властью, те, чьи права ущемляются, кто ожидает репрессий, соответственно, все они заинтересованы в общей борьбе против неправового насилия против личности и собственности. Вопрос в том, как этим группам узнать друг про друга, как связаться, как координировать общие действия. Все это имеет статус второй — информационной, коммуникативной и организационной подготовки первого шага.

Второй шаг — активизация малых инициативных групп, сообществ, в дальнейшем — сетей, связывающих группы из разных регионов, широких общественных движений, направленных на решение насущных проблем в отношениях граждан с государством, защиты конституционных прав, неприятие коррупции.

В рамках модели «мягких правовых ограничений» этот шаг имеет следующий смысл. Сам режим, согласно модели, зиждется на атомарности просителей, на неизбежности и оптимальности для них выторговывать себе индивидуальные преференции: права на нарушение фор-правил. Второй шаг направлен на разрушение данного ограничения. Действительно, многие просители «остаются за бортом», не получают преференций, зато они могут солидаризоваться и совместно бороться за такие фор-правила, которые уже не нужно будет нарушать, а значит, и платить за право нарушения. Кроме того, на данном шаге появляются ранее не существовавшие сообщества, а значит и новые системы негласных кор-правил. Причем, последние уже не блокируют совершенствование фор-правил, а напротив, поддерживают соответствующие стратегии.

Вероятно, здесь требуются, как минимум, три уровня солидаризации: а) по конкретному вопросу – создание группы, способной к социальному действию в конкретном городе и районе, б) междугородняя ассоциация групп по данному вопросу в) объединение общероссийских групп по родственным, смежным вопросам. Во всех случаях для информации друг о друге и первичной коммуникации оптимальное средства – Интернет (и создание сообщества в ЖЖ), также во всех случаях реальная социальная сила создается только при физических встречах и опыте совместной деятельности.

Ясно, что для первого шага — профилактики насилия — также нужна самоорганизация, в этом смысле шаги 1 и 2 одновременны. Однако для образования групп, работающих по более широкому кругу вопросов, необходимо избавление от страха репрессий. В этом отношении очередность выстроена правильно.

Главные препятствия на этом шаге можно разделить на внешние и внутренние. Внешние — это сопротивление государственной бюрократии. Самое жесткое противостояние следует ожидать от тех структур и групп, которые в наибольшей мере теряют от лишения возможностей выдавать преференции — разрешения на нарушение фор-правил. Правильная стратегия — разделение их на «безнадежных» и «гибких».  С «безнадежными» придется вести силовую борьбу, максимально привлекая гласность, общественность, апеллируя к вышестоящим властям и проч. Для «гибких» следует изобретать новые способы достижения престижа и дохода, но уже на основе новых, разумных фор-правил.

Внутренние препятствия — это массовые привычные установки решать все проблемы келейно и индивидуально, глубинное недоверие к любым общественным движениям и ассоциациям. Переломить такой настрой может только серия успехов, которую нужно: а) получить, б) суметь широко разрекламировать.

Кто и каким образом сможет совершить второй шаг? Перспективным является тройственный союз 1) подвижников, недовольных (отвергнутых) граждан, 2) бизнес-структур и 3) слоя молодой амбициозной бюрократии («элиты развития» по М.Афанасьеву). Подвижники создают первичную информационную и коммуникативную среду (сайты с объявлениями, лентой новостей и ЖЖ-сообщества в Интернете), разрабатывают общую стратегию, подходы, обобщают случаи успеха и неуспеха. Недовольные пользуются этой средой для самоорганизации и борьбы за свои права, за улучшение интересующего их спектра фор-правил. Элита развития использует эти движения и институциональные конфликты для вытеснения старых кадров, для собственного продвижения.

Третий шагвывод судов из-под зависимости от центральной и местных исполнительных властей, установление порядка «самоочищения» судейского корпуса от тех, кто неоднократно выносит несправедливые приговоры.  В рамках модели «мягких правовых ограничений» этот шаг имеет троякий смысл. Во-первых, кардинально меняется инстанция контроля за фор-правилами: от бюрократии она переходит в суды. Во-вторых, сами фор-правила меняют роль и функции: раньше они составляли среду, вынуждавшую выторговывать преференции, теперь они становятся основой того или иного качества для борьбы граждан и бизнес-структур за свои права в судах. В-третьих, довольно скоро выяснится, что эти фор-правила, составлявшиеся для других целей (см. модель К.Рогова) плохо выполняют функцию защиты прав личности и собственности, что поведет за собой осознанный спрос на «хорошие» — разумные и справедливые фор-правила, соответственно, спрос на качественное законодательство и законодателей.

С точки зрения выхода из «институциональной ловушки» этот шаг представляется центральным и критическим. При его успехе фор-правила начнут восприниматься не как препятствия для обхода, а как основа для борьбы и отстаивания своих интересов в судах, т.е. вернут себе изначальную рациональную функцию.

Третий шаг насколько критичен, настолько же и труден в выполнении. Без широких сетей солидарных групп, способных с социальному действию он неосуществим. Однако последующие, уже политические шаги без опоры на независимый справедливый суд также невозможны. Очередность следует признать оправданной.

Главные препятствия на третьем шаге также делятся на внешние и внутренние. Суть внешних препятствий состоит в известной материальной и административной зависимости судей от местной исполнительной власти, собственного судейского начальства, а через него — от федеральных властей. Все эти инстанции, мягко говоря, никак не заинтересованы в независимости судей, а значит и в справедливости судебных решений.

Внутренние препятствия состоят в установках самих судей, которые в подавляющем большинстве вышли из прокуроров, других чиновников в правоохранительных органах, соответственно, сохраняют солидарность, главным образом или исключительно с государственной бюрократией, а вовсе не с гражданами, права и интересы которых, они, вроде бы, должны защищать.

Преодолеть весь этот комплекс препятствий неимоверно сложно. Такое под силу только широкой, пока несуществующей даже в воображении, коалиции. Вероятными ее участниками должны быть независимые и авторитетные подвижники из числа  судей высшей категории, зарубежные судейские сообщества, адвокаты и адвокатские коллегии, журналисты с юридическим образованием, пишущие на темы права, общественные и политические деятели и движения, осознающие значимость третьего шага, наконец, молодые амбициозные юристы, видящие для себя карьерные перспективы в судебной системе при смене ее парадигмы.

Четвертый шаг обеспечение местного самоуправления через радикальное перенаправление налоговых потоков от центра на места, общественную поддержку, повышение роли выборных руководителей и региональных, городских законодательных собраний.

Нетривиальный вопрос: как связаны между собой компоненты модели «мягких правовых ограничений», комплексы фор-правил и кор-правил с налоговыми потоками, порядком перераспределения бюджета (субвенции и проч.) и соответствующими полномочиями местных властей?

Установленные нормативы налоговых сборов и бюджетного перераспределения — это важнейший свод фор-правил. Что делает местное начальство? Чуть ли не самой главной частью его работы являются поездки в Москву и «выбивание» дополнительного финансирования под всевозможные «программы развития». Иными словами, они также выступают в роли просителей, стремящихся получить преференции — право на нарушение фор-правил как стандартов перераспределения. При этом, они формально или реально назначаются «сверху», значит, несут ответственность перед своим начальством, а не перед вверенным населением. Это означает единство кор-правил местного и центрального руководства, их совместное отчуждение от интересов граждан и регионального бизнеса.

Перенаправление налоговых потоков от центра к регионам неизбежно меняет и вектор активности местного руководства: теперь нужно не ублажать московских чиновников, а создавать условия для развития бизнеса в своем регионе. Появляется спрос на местные своды фор-правил, причем, не для их нарушения, а для выполнения. Подъем местного бизнеса через местные налоги возвращается населению социальными и инфраструктурными программами. Появляется основа для единства кор-правил местных властей, бизнеса и граждан.

Объективное препятствие дотационности большинства российских регионов было обсуждено ранее. Субъективным будет жесткое противодействие центральной бюрократии, которая при осуществлении данного шага и резком сокращении перераспределительных полномочий лишается: а) мощного рычага контроля над региональным руководством, б) дополнительной доли финансов как мощного властного ресурса, в) коррупционных возможностей («распилов», «откатов», «уводов» и проч.). Кроме того, важным фактором противодействия, особенно в дотационных регионах, будут массовые привычные установки на «получение поддержки из Москвы». Идея возможности горизонтального перераспределения финансовых потоков между регионами минуя Москву пока слишком смела и революционна, но при этом заслуживает проработки и широкого обсуждения.

Насколько оправдана очередность шага децентрализации налоговых потоков? Вопросы смены их путей не столько правовые и экономические, сколько политические. Пожалуй, без успехов оппозиции на пятом шаге (см. ниже) их не решить. Однако, в качестве одного из ключевых лозунгов и программы действий данный шаг вполне приемлем и задолго до предполагаемых будущих политических успехов.

Пятый шаг — образование новых партий, уже не только и не столько инициативами из Москвы, а на основе широких сетевых связей местных движений и групп, отражающих спектр основных интересов, сил и идей. Широкая общественная кампания за честные выборы и на местном и на центральном уровнях.

Какой смысл имеет этот шаг в рамках модели «мягких правовых ограничений»? Очевидно, что речь здесь идет о верхнем ярусе политиков, которые в нынешней ситуации «ловушки» наслаждаются монопольным правом менять как сами фор-правила, так и правила их нарушения, контролируя тем самым чиновников и «просителей» (население и бизнес).

С одной стороны, образование новых партий означает шаг к разрушению этой монополии, поскольку через партийное представительство бизнес и разные слои населения будут влиять на процессы разработки и принятия фор-правил (местных и федеральных законов).

С другой стороны, сама публичная политика с необходимостью поставит в центр обсуждения смысл этих фор-правил: нужны ли они как непредсказуемо меняющиеся рогатки для коррупционных обходов, либо как общие и стабильные правила игры для честной конкуренции и развития?

Следует отметить, что при выполнении каждого из пяти шагов, наряду с внешними результатами непременно будут достигаться и скрытые внутренние: изменение собственных кор-правил участников, изменение направленности и стиля практик и  взаимодействий в сторону спроса на новые разумные фор-правила, спроса на институты, их порождающие и поддерживающие, что собственно и означает рост спроса на демократию. А ведь именно дефицит такого спроса — главная беда современной России.

 

Другие публикации

 



[1] См. на моем сайте: Розов Н.С. Пять шагов на перевал к новой логике исторического развития страны. Электронный ресурс: http://www.nsu.ru/filf/rozov/publ/5steps.htm

[2] См. Памятку гражданскому и политическому активисту (Декалог неравнодушных):  http://www.nsu.ru/filf/rozov/publ/pam.htm.

[3] Названа она так по аналогии с «системой мягких бюджетных ограничений», о которой говорил венерский экономист Я.Корнаи, критикуя экономический режим реального социализма за то, что соц. предприятия не несли особой ответственности за перерасход бюджетных средств.