Выпускная бакалаврская работа студентки магистратуры Гуманитарного института направления истории Евгении Игнатьевой «Политическая мобилизация “сверху” и протестное поведение населения Сибири (лето 1929 — лето 1930 гг.)» была признана лучшей в номинации «История России и сопредельных стран 1920–1930-х гг.» Международного конкурса выпускных квалификационных работ студентов-историков «КЛИО». Всего было представлено около 100 работ.
Работа студентки затрагивает период рубежа 1920-1930-х годов на территории бывшего Сибирского края (нынешние Западная и Восточная Сибирь). В качестве источников Евгения Игнатьева использовала публичные и непубличные материалы, такие как опубликованные представителями власти директивы и постановления, массив советской прессы, а также материалы закрытого делопроизводства советских спецслужб и непубличные директивы.
— Не стоит забывать о значении Сибири для СССР. Здесь разворачивается мощнейшее индустриальное строительство (вспомним хотя бы Кузбасс, ставший дублером Донбасса), в сельскохозяйственном смысле нагрузка на Западную Сибирь оказывается чрезвычайно высокой. Это с практической точки зрения. С теоретической, на уровне такого макрорегиона мы можем отслеживать жесткую «вертикаль власти», практики представителей партийной и государственной власти на всех уровнях — от центра до национальных сибирских окраин. Так видны тенденции внутриполитического развития, — обосновала выбор темы Евгения Игнатьева.
По словам магистрантки, проблематика исследования «власть — общество» не оригинальна, однако при использовании новых методов работы с источниками приобретает иной ракурс. Во время написания работы использовались методы других гуманитарных наук: социологии, социальной психологии, политологии и даже социолингвистики. Такой междисциплинарный подход позволил увидеть исследуемые явления с разных точек зрения и выделить работу среди прочих.
— Мы исследуем период первой пятилетки, индустриальных и сельскохозяйственных «успехов». Но смотрим мы не на стремительные преобразования советской экономики, а на человека в контексте этой форсированной «революции сверху». Нам интересно его поведение: ведь именно тогда начинаются массовые репрессии, а отнюдь не в 1937 (когда они коснулись элит в первую очередь). Приспособление и конформизм, активизм и сотрудничество с властью, или же протест. Мы смотрим на то, как в рубежный период 20–30-х годов работали механизмы взаимодействия институтов власти и советского социума, то, каким образом проводились принудительные и добровольные мобилизации, а главное — то, какой ценой (с точки зрения обычного человека) реализовывались утопические планы большевиков по «социалистическому строительству народного хозяйства», — объяснила Евгения Игнатьева.
